И застыла мишень моего виска в перекрестье розовой звезды.
Образ травмы, меняющей личность так, как без травмы она не изменилась бы - вещь, контекстуально близкая виктимблеймингу.

Вне контекста "травмы" от человека нередко всё-таки не ждут, что он будет изолирован от своего опыта. Что меняющие его обстоятельства - отдельно, а он как личность - отдельно. Если изменения слишком резкие или неудобные для кого-то из окружения, ждать всё равно могут: сходной механикой с "травмой" обладает "дурное влияние", и ряд других, хуже терминологически уловимых штук. Объединяет их одно - разнесение изменения в человеке и какой-то мифической "настоящести".

"Травма" во всём этом ряду стоит наособицу тем, что признана как непризнаваемое даже в средах, страющихся избегать внешней оценочности о том, что в человеке "настоящее", а что нет. При всех завитушечках о _ситуативной_ уместности и естественности адаптации к травме, общий, "глобальный" посыл штатно сводится к мысли о том, что последствий проживания травматического опыта в человеке быть не должно. Что человеку "правильно" и "здорОво" не быть тем, кого изменила "травма"; с оговоркой о том, что приведение к этой норме не требуется "позавчера", что если травма была, то уход от её последствий может требовать многих времени и сил. Времени и сил на то, чтобы себя исправить, и быть тем, у кого "как будто" не было в жизни этой "травмы". Что она - "неправильный опыт", и, следовательно, состояние личности там-то и там-то "неправильное/ненастоящее" - потому что последствие травмы.
Получается, что человек "неправильный", пока допускает в себе "травматический" опыт. А правильно и здорОво - его не допускать.))